En'ca minne...
Ну вот, и конец. Не обессудьте. Буду рада ВСЕМ отзывам.
От себя добавлю, что кормилась все эти дни только матчастью и теми фильмами\картинками, где Токио хорошо виден. Теперь, наконец, можно будет ЦЕЛИКОМ, а не отрывками смотреть "Кеппуроку", "NHK", любое анимэ по теме - мозгам уже все равно, свое собственное отношение к предмету они выдали на-гора.
А обнимающуюся парочку на остановке послал Господь Бог.
Йош! Всё! Чонг, заметив ее обеспокоенное лицо, спросил, сделав чуть заметный кивок:
- Так что же, Вы, госпожа Хуа, совсем не верите в оборотней?
Она встрепенулась и упрямо воскликнула:
- Не пойму: как же так? Я пила там чай – столько раз! И обедала тоже. Не может того быть, чтобы лавка не была настоящей!
Чонг помолчал немного, потом вдруг сказал:
- Никогда не закладывайте полу одежды на неверную сторону, если вдруг еще будете изображать призрака: это может стоить Вам жизни!
Она не сразу нашлась с ответом: похоже, ее логика в корне отличается от местной, и только что она показала это во всей красе, но что, если Чонгу…это не важно? Поблагодарив чуть более многословно, чем следовало – нужно было выиграть время, чтобы придумать, как ответить правильно, Фиа сделала вид, что ее осенила свежая идея:
- Господин Чонг, а не могли бы Вы…
- Научить Вас городскому выговору? Могу.
Ей было приятно, что он угадал. И даже потом, во время урока, когда она, не сразу поняв объяснение, попыталась переспросить, а Чонг в ответ только сжал губы и наградил ее взглядом, в котором не было ничего, кроме холодной ярости, - это ей тоже понравилось: запнувшись, на полуслове, она остановилась, пораженная до глубины души.
- Почему Вы так смотрите на меня, госпожа Хуа?
- Вы меня только что отругали – первый раз за все время. Ну, да, точно: отругали!
- Ничего удивительного, если вообще хочешь чему-то выучиться.
- Спасибо! Я буду стараться вдвойне.
Он внимательно глянул на нее и рассмеялся, чуть откинувшись назад. Фиа послушно повторила задание, на этот раз - справившись со всеми заковыристыми звуками. Да, как легко ни удается двигаться так, словно родилась здесь, каждый раз, когда открываешь рот – будто надо учиться говорить заново. Но сейчас она подумала: более почетной награды, чем сидеть вот так на ласковом солнышке, старательно сражаясь с незнакомыми выражениями, для нее нет - и не будет.
На следующий день утром они не виделись, но Фиа знала, что ближе к полудню придет хозяин, и решила, чтобы не мешать, снова прогуляться в город - проверить, на месте ли харчевня, к тому же, ей вспомнилось, что трактирщик выставлял в своей лавочке кое-какие старинные вещи, можно будет посмотреть. Если он и вправду лис, то среди них могут быть настоящие сокровища. Она отыскала свою палку и отправилась знакомой дорогой, с удивлением замечая, что даже видит все теперь как будто острее.
Миновав запруду, она вышла из-под густого полога деревьев: небо было ясным, но у вершин предгорий начинали клубиться первые, еще почти прозрачные облачка. Зелень вокруг, казалось, отливала серебром из-за легкой дымки. Фиа впервые шла в город, когда было совсем светло, и не испытывала никакого страха. Кособокие домишки предместий не стали выглядеть привлекательнее при дневном свете, но она приметила, что у здешнего дерева – особый, не виданный ею, приятный оливково-серый оттенок, очень хорошо подходящий к немного холодноватому, спокойному свету, в котором совсем не было резкости, памятной ей по Сицилии. Люди во всю сновали по узеньким улочкам, если кто и смотрел на нее с недоумением, Фиа не задумывалась об этом. Но, дойдя до улицы, где вчера она видела харчевню, она вывернула из-за угла с некоторой опаской: мало ли что…
Крошечный домик стоял на своем месте в ряду невзрачных построек, маленький фонарик так же качался на ветру. Она вошла, сняв шляпу и поздоровавшись. На этот раз у хозяина были посетители, после улицы глаза привыкли не сразу, и понадобилось некоторое время, чтобы узнать их: это были двое вчерашних вояк. Фиа даже фыркнула от неожиданности. Хозяин радушно поздоровался, жестом пригласил ее выбрать место – и снова засуетился вокруг гостей, расставляя мисочки, блюда и бутылочки. Сегодня вояки выглядели не такими задиристыми: они, расслабившись и с видимым удовольствием, поглощали обед, очевидно, что-то празднуя. Хозяин подошел к Фиа, поклонившись, спросил, чего она желает.
- Одну порцию лапши с овощами и чайник чая побольше.
- Сейчас-сейчас!
Он выпрямился, развернувшись так, чтобы клиенты не видели, сделал знак глазами: Фиа поняла, что трактирщик узнал ее, но не хочет показывать им, что она часто бывает здесь. Она благодарно кивнула и приготовилась ждать. Хозяин отошел, и тут она увидала в затененном углу харчевни еще одного посетителя: тот сидел один, рассматривая опустевшую мисочку, стоявшую перед ним, и довольно большую бутылку спиртного, тоже, похоже, пустую. Время от времени он с нерешительным выражением поглядывал на пировавших вояк. Потом вдруг подался в их сторону.
- Простите за невежливость, вы не из столицы будете?
Те переглянулись и кивнули. Он, даже вроде и не смутившись, продолжал:
- А я вот из деревни к югу отсюда, позвольте угостить, прошу вас.
Один из вояк, крепкий, даже плотноватый, с волнистыми волосами, важным жестом показал на место рядом с собой, и мужчина перебрался туда, чуть не волоча за собой небрежно зажатое в левой руке оружие. Те удивленно и настороженно оглядели гостя, но тот имел такой нескладный вид, смотрел так подобострастно и даже пристыжено, что они быстро успокоились. Мужчина поправил поношенную куртку, приосанился и закричал:
- Хозяин! Самого лучшего вина!
Трактирщик, лучась радушием, тут же появился с заставленным подносом и поспешил в кухню, чтобы принести Фиа ее заказ.
Тем временем посетитель в потрепанной одежде не ленился угощать собеседников: заботливо подливая в чашечки, он, поглядывая опасливо на вояк, взялся говорить, что вот ведь, де, какие времена интересные теперь, и, глядишь, будет даже лучше, может, и совсем хорошо заживем! После нескольких порций спиртного собеседники разгорячились, а невзрачный тип, похоже, совсем осмелел, заказал еще вина и продолжил:
- Всегда можно устроиться. Я вот, например, деньжат скопил, пока служил! Может, насовсем сюда переберусь. Овощную лавочку открою!
Второй вояка, с худым лицом и тонкими ноздрями, спросил, в какой части тот служил. Болтливый мужичок оперся руками о колени и жизнерадостно назвал. Услышав ответ, собеседники тут же схватились за рукоятки сабель. Потом крепкий усмехнулся:
- А что же ты тут с нами сидишь?
- Да ведь времена-то другие теперь! Новый мир! Да вы посмотрите кругом!
Они немного расслабились, потом худой нервно повел плечом:
- Я думал, там до самой смерти служат.
- А я убежал, - довольно заявил болтливый. Теперь, на свету, было заметно, что он костляв и действительно нескладен, на добродушном лице красовался большой, сплюснутый какой-то нос, - Чего там я не видел! Подумаешь! Нас там не очень жаловали, рядовых-то. Наобещают сначала… Нет, мне моя деревня больше нравится!
Он хитровато посмотрел на собутыльников, цокнул языком, и затянул начало какой-то песни. Крепкий, засмеявшись, хлопнул его по плечу:
- Ну, теперь заживешь! Хозяин, еще вина!
Фиа, которая уже оставила надежду дождаться ухода хмельных гуляк и попросить хозяина показать старинные свитки, подумала, что пора убираться потихоньку восвояси.
Но тут невзрачный гость отхлебнув солидный глоток, неожиданно сказал, задумчиво и со злостью:
- Да, времена…Вот оно ведь как… да тут и бывший командир мой живет, недалеко совсем. Как вспомню его – аж страшно!
Вояки с напряженным вниманием прислушались, а тот, угрюмо глядя на стол, заставленный пустой посудой и бутылками, продолжил:
- Гонял нас… я вон, весь в синяках ходил…эх, навестить бы его, сейчас-то!
Он зябко ссутулился и опрокинул в рот чашечку с вином. Вояки, не отрываясь, смотрели на него, но вдруг костлявый, встряхнувшись, чуть откинулся назад и вежливо спросил:
- А не составите ли мне компанию, господа, прошу вас? Здесь не далеко, у моста, возле запруды.
Рука Фиа замерла на полпути к чайнику, потом, дрогнув, двинулась дальше, взялась за тонкую рельефную ручку. Налив себе еще чашечку, девушка отпила глоток и стала думать, что делать дальше. Уйти нельзя – они заметят. Вызвать как-нибудь трактирщика и попросить предупредить? Невозможно. Остается выслушать внимательно все, что будет сказано, и пойти следом. Вряд ли они выйдут до темноты… а там, глядишь, и не заметят. Как знать, может, удастся что-то. Не совсем же она беспомощна.
Получив согласие вояк, он несколько повеселел и, будто отвечая на мысли Фиа, предложил выдвигаться, как начнет темнеть. Пирушка мирно продолжилась, но потрепанный тип уже не тянул свою песню. Только худой вояка из столицы вынул длинную трубочку, раскурил и сидел, мрачно уставившись перед собой. Затем, глянув сквозь забранное деревянными рейками окошко, костлявый встал, поднялись, кивнув, и собеседники. Фиа сидела, не поднимая головы, размеренно отхлебывая остывший чай, она мысленно считала про себя: раз, два, три… вот они расплачиваются, трактирщик благодарит за щедрость…подходят к двери. Сердце запрыгало как бешеное: а что, если они свернут за угол быстрее, чем она предполагала, и след потеряется? Как тогда выйти к реке, чтобы не наткнуться ненароком? Пора. Она оставила на столе положенное количество монеток и, схватив шляпу и посох, бросилась вон.
Добежав до угла, она вздохнула с облегчением и надела шляпу: хмельная компания и не думала спешить. Наоборот, предприимчивый дезертир, который в надвигающихся сумерках выглядел странно высоким, пребывал в самом радостном расположении духа. Он шел по улице, довольно поглядывая по сторонам – будто присматривал себе помещение для овощной лавки. Внутренности Фиа скрутило от бессильного гнева и отвращения. Двое вояк в сером, напротив, посерьезнели и о чем-то негромко переговаривались между собой. Она прикинула, как будет ловчее вынуть кинжал, если что. В ту же секунду будущий бакалейщик обернулся и посмотрел точно в ее сторону. Фиа поняла, что недооценила противника. Народу на улочках становилось все меньше, все труднее становилось незаметно следовать за компанией. Но она шла, как зачарованная, то убыстряя, то замедляя шаг вместе с идущими впереди.
В полутьме они дошли до высокого берега, вода внизу неясно поблескивала, прохладный воздух, видимо, освежил головы столичным воякам: они продолжали путь в напряженном молчании, костлявый же несколько поотстал и теперь расчетливо и спокойно трусил сзади, от чего ей стало еще противнее. Когда они достигли излучины реки и стали спускаться с холма, Фиа поняла: волей-неволей придется сократить расстояние. Иначе она ничего не успеет предпринять. Но уняла это желание, зная, что не стоит раньше времени обнаруживать себя. Просто потихоньку распустила завязки шляпы, сняла ее и крепко зажала завязки в левом кулаке, держа соломенную шляпу на уровне живота: вряд ли свидетеля оставят в живых, но можно попытаться защититься от первого удара. И даже попробовать нанести ответный. Хотя она заметила, что дезертир, закрепивший оружие справа, нагоняет худого из столицы. Двое. Один из них - левша. Это без сомнения, усложнит дело.
Темная роща приняла их в свои объятия, еле видная тропка стала довольно круто подниматься вверх, к усадьбе. Фиа, до сих пор надеявшаяся, что движется без особого шума, вдруг услыхала в вязкой тишине звук шагов: крепкий вояка в сером торопился вдоль стены к проему, ведущему во двор. Чонгу, с его чутким слухом, будет достаточно, а уж она постарается потянуть время. Фиа остановилась и с силой бросила посох в стену северного флигеля. И тут же спрятала правую руку под шляпу, нащупав кинжал в складках одежды и обнажив его до половины. Она встала вполоборота, прогнула спину и глядя через плечо, постаралась принять самый зазывный вид, на какой была способна, надеясь, что света на прогалине будет достаточно, чтобы вояки заметили ее белую кожу. Костлявый, остановился и вдруг сделал странную вещь: он потянул идущего рядом за рукав, вынудив и его притормозить, и достаточно громко сказал:
- Смотри-ка, кто здесь!
Крепкий, уже добежавший до входа во двор, гневно обернулся, но все же сделал шаг внутрь. Послышался неясный шелест, и он повалился навзничь, успев выдавить: «Какого?..Ты?!» На небольшой утоптанной площадке, бесшумно переступив через тело, появился Чонг. Второй, вытащив наполовину оружие, выкрикнул что-то странным высоким и хриплым голосом и ринулся вперед. Фиа мигом оказалась рядом с костлявым, но тот, развернувшись, сжал ей запястье и толкнул плечом в заросли:
- Э, нет, красотка, мы с тобой тут пока лишние!
Она, покатившись по траве, еле успела вдвинуть кинжал в ножны. Даже не повернув голову на лязг – он наблюдал за схваткой - костлявый остался на месте, стоя в расслабленной какой-то позе, но положив руку на рукоять сабли. Фиа, выбираясь, услышала звук трех парированных ударов. Она поустойчивее встала на колени и, отбросив исковерканную шляпу, снова взялась за оружие. Костлявый, не меняя положения, поинтересовался:
- И чем я тебе мешаю?
Фиа посмотрела на сражающихся: худой вояка тяжело опустился на землю: кровь заливала светло-серую материю. Чонг, на котором поверх обычной одежды была просторная светлая куртка, вытерев саблю, бережно убрал ее в ножны, дружески кивнул костлявому, и негромко сказал:
- Ты мог бы и не орать: от запруды было слышно, как ты топаешь, словно буйвол.
Тот убрал руку с эфеса, большой рот расплылся, рассекая лицо в широкой улыбке:
- Очень рад тебя видеть. Кто это: так сердито на меня смотрит?!
- Это родственница хозяина, госпожа …Хуа, гостит у нас.
Фиа, которая, подумав, что ее друг мог услышать шаги костлявого разве что с помощью телепатии, наконец убедилась: ничего дурного с Чонгом не случится, поднялась на ноги, и, заметив, что незнакомец с удивлением наклонил голову, услышав ее странное имя, добавила, тщательно отряхивая платье:
- Я убежала от мужа: очень хотелось повидать родственников.
Костлявый посмотрел куда-то вбок и вверх.
- Госпожа Хуа, это мой старый друг, - в спокойном голосе Чонга звенела радость его зовут… - но тут он поймал иронический взгляд костлявого, - это очень хороший человек. Пойдемте же, что стоять!
Костлявый задумчиво оглядел два тела:
- Знаешь, а отнесу-ка я их поближе к предместью. Чего им тут зря валяться?
Фиа подождала, пока он уйдет и, отвернувшись, проворчала одними губами: «Сердито? Второй был вообще не в себе». Но, поразмыслив, решила: раз Чонг цел – и говорить не о чем. Они тихо вошли во двор; несмотря на то, что атмосфера была наэлектризована происшествием, Чонг хранил спокойствие, задумчиво глядя перед собой. Наконец он поднял глаза на девушку:
- Думаю, завтра Вам будет лучше уйти, госпожа Хуа. Мой друг прав: пойдут слухи, здесь Вам может быть неспокойно.
- Я понимаю.
Он вздохнул со странным выражением досады. Потом развернулся к ней лицом:
- Но это не значит, что я буду рад Вашему уходу.
Спустя некоторое время из-за внешней стены послышался голос костлявого:
- Эй, это я!
Фиа, которая уже успела проститься с Чонгом – они договорились встретиться на рассвете, когда она будет уходить – чуточку сдвинув дверь, с радостью наблюдала, как напротив, в южной части дома, загораются один за одним, огни, освещая четкий силуэт сосенки у колодца и высокого человека, пересекающего двор. И затем долго еще сквозь сон слышала голоса, ведущие неспешную беседу, и улыбаясь, засыпала опять.
Проснулась она очень рано: еще и не начинало светать. Повозившись со светильником, Фиа оделась, привела в порядок волосы, затем быстро уложила котомку. Отточенные движения напомнили ей первое время в школе господина Теи на Каруа, она еще ничего не умела тогда, и какой простой казалась жизнь! Впрочем, сегодня она нарушила правило: «С собой – только необходимое»: положила на самое дно ненужную теперь одежду. Потом огляделась: комната содержалась ею в порядке, но сегодня ей захотелось сделать его идеальным. Она вычистила очаг, хоть им и не пользовалась. Дважды прошлась повсюду самодельным веником. Затем потушила фонарь, спрятала его в стенной шкаф, осторожно сдвинула дверь, и вышла со двора. Над зарослями стлался туман, но примеченный ею вчера незнакомый куст с большими довольно жесткими листьями был различим. Фиа пробралась к нему, дотошно оглядела и сорвала лист покрепче. Потом наклонилась и повела рукой: где-то тут вроде…да, вот! Она выпрямилась, держа в руках плеть вьюнка, и неслышно прошла обратно во двор.
Дома Фиа тщательно завернула свое кресало в лист, не спеша, обернула несколько раз гибким стеблем. Потом облокотилась на упругий бок котомки и стала ждать. Как бы ни хотелось уйти с легким сердцем, полным лишь грустью и предвкушением свободы, она знала, что это вряд ли удастся. Она будет беспокоиться за Чонга, хоть и поняла смысл той быстрой ехидной улыбки.
В посветлевшем небе забрезжили первые лучи солнца, и почти сразу за дверью послышался тихий голос Чонга, назвавший ее имя.
Фиа откликнулась и поспешила отворить дверь, потом вынесла котомку на галерею и подошла к юноше. Вежливо кивнула, протягивая сверток:
- Спасибо, господин Чонг, Вы были так добры к мне!
Молодой человек, ответив на кивок, положил в ее ладонь что-то маленькое, хитроумно завернутое в хлопковую материю.
- Берегите себя в дороге, госпожа Хуа!
- А Ваш друг?..
- Отсыпается, он пришел сюда издалека.
- Вот как?
Девушка с удивлением поняла, что ей безразлично, чем тот занят, и нерешительно шагнула вперед. Чонг обнял ее, прижав к себе не ладонью, а предплечьем и глядя через ее плечо, прижался щекой к ее волосам. Фиа, которой этот незнакомый ранее жест очень нравился, постаралась ответить тем же. Затем, не сговариваясь, они опустили руки и отступили друг от друга
Пока она поправляла котомку, молодой человек вышел из усадьбы: ему видимо, не хотелось прощаться во дворе. Она поспешила следом, затем, помахав рукой, двинулась по тропинке, которую пересекали полосы расходящегося тумана, к запруде. Один раз она обернулась: Чонг стоял, положив руку на эфес, на том же месте, где вчера представлял ей друга. Фиа снова помахала рукой и зашагала к предместьям.
Миновав несколько безлюдных улочек, девушка нагнала низенького разносчика с большой круглой головой, на плече тот нес шест, в двух бадейках, подвешенных к которому плескалась живая рыба. Внезапно дверь одного из домов открылась, оттуда выглянула служанка средних лет, чтобы выплеснуть на дорогу воду. Заметив разносчика, она вышла, держа в руках таз:
- А, здравствуй, как поживаешь? Нам сегодня не нужно, хотя погоди, я для себя возьму парочку. Что это, патруль под утро дважды проходил?
Продавец поздоровался и спустил с плеча ношу:
- Сейчас-сейчас, вот самые большие! Патруль? Да, проходил дважды. Говорят, двух убитых военных нашли. И говорят, по всему видно, - он перешел на шепот, - что убили их…ну, там, знаете, возле запруды…
Фиа не смогла отказать себе в удовольствии и подала голос:
- Я сама слышала: офицер так и сказал. Ну, этого, конечно, быть не может!
И, повернувшись, пошагала дальше. Возле крошечной харчевни она остановилась:
ее знакомец, пожилой трактирщик, подставив себе какой-то ящик, неторопливо снимал маленький фонарик, служивший вывеской. Завидев ее, он повесил фонарик обратно на крючок, вбитый в потрескавшуюся от времени балку, и окликнул, улыбаясь из-под смуглой, сильной руки:
- Здравствуйте, госпожа! Собираетесь домой?
- Здравствуйте, господин трактирщик! Да, надо проведать своих.
Она подошла поближе:
- Слышали Вы о ночном происшествии у излучины?
- Да, госпожа, очень любопытный случай!
Они распрощались, и хозяин харчевни снова снял фонарик с изогнутого гвоздя, спустился с ящика и ушел внутрь домика.
Фиа прошла сколько-то по улице, потом оглянулась и внимательно посмотрела назад. Уже почти рассвело, одинаковые неприметные строения рядком стояли, темнея под начинающим хмуриться небом, и ничто не напоминало о маленькой лавочке. Она достала маленький сверток и, распустив аккуратный узелок, бережно развернула ткань: из темно-синих складок на нее смотрела очень простыми движениями вырезанная из дерева фигурка, улыбающийся большеглазый лис в купеческом наряде и с фонарем в руке.
От себя добавлю, что кормилась все эти дни только матчастью и теми фильмами\картинками, где Токио хорошо виден. Теперь, наконец, можно будет ЦЕЛИКОМ, а не отрывками смотреть "Кеппуроку", "NHK", любое анимэ по теме - мозгам уже все равно, свое собственное отношение к предмету они выдали на-гора.
А обнимающуюся парочку на остановке послал Господь Бог.
Йош! Всё! Чонг, заметив ее обеспокоенное лицо, спросил, сделав чуть заметный кивок:
- Так что же, Вы, госпожа Хуа, совсем не верите в оборотней?
Она встрепенулась и упрямо воскликнула:
- Не пойму: как же так? Я пила там чай – столько раз! И обедала тоже. Не может того быть, чтобы лавка не была настоящей!
Чонг помолчал немного, потом вдруг сказал:
- Никогда не закладывайте полу одежды на неверную сторону, если вдруг еще будете изображать призрака: это может стоить Вам жизни!
Она не сразу нашлась с ответом: похоже, ее логика в корне отличается от местной, и только что она показала это во всей красе, но что, если Чонгу…это не важно? Поблагодарив чуть более многословно, чем следовало – нужно было выиграть время, чтобы придумать, как ответить правильно, Фиа сделала вид, что ее осенила свежая идея:
- Господин Чонг, а не могли бы Вы…
- Научить Вас городскому выговору? Могу.
Ей было приятно, что он угадал. И даже потом, во время урока, когда она, не сразу поняв объяснение, попыталась переспросить, а Чонг в ответ только сжал губы и наградил ее взглядом, в котором не было ничего, кроме холодной ярости, - это ей тоже понравилось: запнувшись, на полуслове, она остановилась, пораженная до глубины души.
- Почему Вы так смотрите на меня, госпожа Хуа?
- Вы меня только что отругали – первый раз за все время. Ну, да, точно: отругали!
- Ничего удивительного, если вообще хочешь чему-то выучиться.
- Спасибо! Я буду стараться вдвойне.
Он внимательно глянул на нее и рассмеялся, чуть откинувшись назад. Фиа послушно повторила задание, на этот раз - справившись со всеми заковыристыми звуками. Да, как легко ни удается двигаться так, словно родилась здесь, каждый раз, когда открываешь рот – будто надо учиться говорить заново. Но сейчас она подумала: более почетной награды, чем сидеть вот так на ласковом солнышке, старательно сражаясь с незнакомыми выражениями, для нее нет - и не будет.
На следующий день утром они не виделись, но Фиа знала, что ближе к полудню придет хозяин, и решила, чтобы не мешать, снова прогуляться в город - проверить, на месте ли харчевня, к тому же, ей вспомнилось, что трактирщик выставлял в своей лавочке кое-какие старинные вещи, можно будет посмотреть. Если он и вправду лис, то среди них могут быть настоящие сокровища. Она отыскала свою палку и отправилась знакомой дорогой, с удивлением замечая, что даже видит все теперь как будто острее.
Миновав запруду, она вышла из-под густого полога деревьев: небо было ясным, но у вершин предгорий начинали клубиться первые, еще почти прозрачные облачка. Зелень вокруг, казалось, отливала серебром из-за легкой дымки. Фиа впервые шла в город, когда было совсем светло, и не испытывала никакого страха. Кособокие домишки предместий не стали выглядеть привлекательнее при дневном свете, но она приметила, что у здешнего дерева – особый, не виданный ею, приятный оливково-серый оттенок, очень хорошо подходящий к немного холодноватому, спокойному свету, в котором совсем не было резкости, памятной ей по Сицилии. Люди во всю сновали по узеньким улочкам, если кто и смотрел на нее с недоумением, Фиа не задумывалась об этом. Но, дойдя до улицы, где вчера она видела харчевню, она вывернула из-за угла с некоторой опаской: мало ли что…
Крошечный домик стоял на своем месте в ряду невзрачных построек, маленький фонарик так же качался на ветру. Она вошла, сняв шляпу и поздоровавшись. На этот раз у хозяина были посетители, после улицы глаза привыкли не сразу, и понадобилось некоторое время, чтобы узнать их: это были двое вчерашних вояк. Фиа даже фыркнула от неожиданности. Хозяин радушно поздоровался, жестом пригласил ее выбрать место – и снова засуетился вокруг гостей, расставляя мисочки, блюда и бутылочки. Сегодня вояки выглядели не такими задиристыми: они, расслабившись и с видимым удовольствием, поглощали обед, очевидно, что-то празднуя. Хозяин подошел к Фиа, поклонившись, спросил, чего она желает.
- Одну порцию лапши с овощами и чайник чая побольше.
- Сейчас-сейчас!
Он выпрямился, развернувшись так, чтобы клиенты не видели, сделал знак глазами: Фиа поняла, что трактирщик узнал ее, но не хочет показывать им, что она часто бывает здесь. Она благодарно кивнула и приготовилась ждать. Хозяин отошел, и тут она увидала в затененном углу харчевни еще одного посетителя: тот сидел один, рассматривая опустевшую мисочку, стоявшую перед ним, и довольно большую бутылку спиртного, тоже, похоже, пустую. Время от времени он с нерешительным выражением поглядывал на пировавших вояк. Потом вдруг подался в их сторону.
- Простите за невежливость, вы не из столицы будете?
Те переглянулись и кивнули. Он, даже вроде и не смутившись, продолжал:
- А я вот из деревни к югу отсюда, позвольте угостить, прошу вас.
Один из вояк, крепкий, даже плотноватый, с волнистыми волосами, важным жестом показал на место рядом с собой, и мужчина перебрался туда, чуть не волоча за собой небрежно зажатое в левой руке оружие. Те удивленно и настороженно оглядели гостя, но тот имел такой нескладный вид, смотрел так подобострастно и даже пристыжено, что они быстро успокоились. Мужчина поправил поношенную куртку, приосанился и закричал:
- Хозяин! Самого лучшего вина!
Трактирщик, лучась радушием, тут же появился с заставленным подносом и поспешил в кухню, чтобы принести Фиа ее заказ.
Тем временем посетитель в потрепанной одежде не ленился угощать собеседников: заботливо подливая в чашечки, он, поглядывая опасливо на вояк, взялся говорить, что вот ведь, де, какие времена интересные теперь, и, глядишь, будет даже лучше, может, и совсем хорошо заживем! После нескольких порций спиртного собеседники разгорячились, а невзрачный тип, похоже, совсем осмелел, заказал еще вина и продолжил:
- Всегда можно устроиться. Я вот, например, деньжат скопил, пока служил! Может, насовсем сюда переберусь. Овощную лавочку открою!
Второй вояка, с худым лицом и тонкими ноздрями, спросил, в какой части тот служил. Болтливый мужичок оперся руками о колени и жизнерадостно назвал. Услышав ответ, собеседники тут же схватились за рукоятки сабель. Потом крепкий усмехнулся:
- А что же ты тут с нами сидишь?
- Да ведь времена-то другие теперь! Новый мир! Да вы посмотрите кругом!
Они немного расслабились, потом худой нервно повел плечом:
- Я думал, там до самой смерти служат.
- А я убежал, - довольно заявил болтливый. Теперь, на свету, было заметно, что он костляв и действительно нескладен, на добродушном лице красовался большой, сплюснутый какой-то нос, - Чего там я не видел! Подумаешь! Нас там не очень жаловали, рядовых-то. Наобещают сначала… Нет, мне моя деревня больше нравится!
Он хитровато посмотрел на собутыльников, цокнул языком, и затянул начало какой-то песни. Крепкий, засмеявшись, хлопнул его по плечу:
- Ну, теперь заживешь! Хозяин, еще вина!
Фиа, которая уже оставила надежду дождаться ухода хмельных гуляк и попросить хозяина показать старинные свитки, подумала, что пора убираться потихоньку восвояси.
Но тут невзрачный гость отхлебнув солидный глоток, неожиданно сказал, задумчиво и со злостью:
- Да, времена…Вот оно ведь как… да тут и бывший командир мой живет, недалеко совсем. Как вспомню его – аж страшно!
Вояки с напряженным вниманием прислушались, а тот, угрюмо глядя на стол, заставленный пустой посудой и бутылками, продолжил:
- Гонял нас… я вон, весь в синяках ходил…эх, навестить бы его, сейчас-то!
Он зябко ссутулился и опрокинул в рот чашечку с вином. Вояки, не отрываясь, смотрели на него, но вдруг костлявый, встряхнувшись, чуть откинулся назад и вежливо спросил:
- А не составите ли мне компанию, господа, прошу вас? Здесь не далеко, у моста, возле запруды.
Рука Фиа замерла на полпути к чайнику, потом, дрогнув, двинулась дальше, взялась за тонкую рельефную ручку. Налив себе еще чашечку, девушка отпила глоток и стала думать, что делать дальше. Уйти нельзя – они заметят. Вызвать как-нибудь трактирщика и попросить предупредить? Невозможно. Остается выслушать внимательно все, что будет сказано, и пойти следом. Вряд ли они выйдут до темноты… а там, глядишь, и не заметят. Как знать, может, удастся что-то. Не совсем же она беспомощна.
Получив согласие вояк, он несколько повеселел и, будто отвечая на мысли Фиа, предложил выдвигаться, как начнет темнеть. Пирушка мирно продолжилась, но потрепанный тип уже не тянул свою песню. Только худой вояка из столицы вынул длинную трубочку, раскурил и сидел, мрачно уставившись перед собой. Затем, глянув сквозь забранное деревянными рейками окошко, костлявый встал, поднялись, кивнув, и собеседники. Фиа сидела, не поднимая головы, размеренно отхлебывая остывший чай, она мысленно считала про себя: раз, два, три… вот они расплачиваются, трактирщик благодарит за щедрость…подходят к двери. Сердце запрыгало как бешеное: а что, если они свернут за угол быстрее, чем она предполагала, и след потеряется? Как тогда выйти к реке, чтобы не наткнуться ненароком? Пора. Она оставила на столе положенное количество монеток и, схватив шляпу и посох, бросилась вон.
Добежав до угла, она вздохнула с облегчением и надела шляпу: хмельная компания и не думала спешить. Наоборот, предприимчивый дезертир, который в надвигающихся сумерках выглядел странно высоким, пребывал в самом радостном расположении духа. Он шел по улице, довольно поглядывая по сторонам – будто присматривал себе помещение для овощной лавки. Внутренности Фиа скрутило от бессильного гнева и отвращения. Двое вояк в сером, напротив, посерьезнели и о чем-то негромко переговаривались между собой. Она прикинула, как будет ловчее вынуть кинжал, если что. В ту же секунду будущий бакалейщик обернулся и посмотрел точно в ее сторону. Фиа поняла, что недооценила противника. Народу на улочках становилось все меньше, все труднее становилось незаметно следовать за компанией. Но она шла, как зачарованная, то убыстряя, то замедляя шаг вместе с идущими впереди.
В полутьме они дошли до высокого берега, вода внизу неясно поблескивала, прохладный воздух, видимо, освежил головы столичным воякам: они продолжали путь в напряженном молчании, костлявый же несколько поотстал и теперь расчетливо и спокойно трусил сзади, от чего ей стало еще противнее. Когда они достигли излучины реки и стали спускаться с холма, Фиа поняла: волей-неволей придется сократить расстояние. Иначе она ничего не успеет предпринять. Но уняла это желание, зная, что не стоит раньше времени обнаруживать себя. Просто потихоньку распустила завязки шляпы, сняла ее и крепко зажала завязки в левом кулаке, держа соломенную шляпу на уровне живота: вряд ли свидетеля оставят в живых, но можно попытаться защититься от первого удара. И даже попробовать нанести ответный. Хотя она заметила, что дезертир, закрепивший оружие справа, нагоняет худого из столицы. Двое. Один из них - левша. Это без сомнения, усложнит дело.
Темная роща приняла их в свои объятия, еле видная тропка стала довольно круто подниматься вверх, к усадьбе. Фиа, до сих пор надеявшаяся, что движется без особого шума, вдруг услыхала в вязкой тишине звук шагов: крепкий вояка в сером торопился вдоль стены к проему, ведущему во двор. Чонгу, с его чутким слухом, будет достаточно, а уж она постарается потянуть время. Фиа остановилась и с силой бросила посох в стену северного флигеля. И тут же спрятала правую руку под шляпу, нащупав кинжал в складках одежды и обнажив его до половины. Она встала вполоборота, прогнула спину и глядя через плечо, постаралась принять самый зазывный вид, на какой была способна, надеясь, что света на прогалине будет достаточно, чтобы вояки заметили ее белую кожу. Костлявый, остановился и вдруг сделал странную вещь: он потянул идущего рядом за рукав, вынудив и его притормозить, и достаточно громко сказал:
- Смотри-ка, кто здесь!
Крепкий, уже добежавший до входа во двор, гневно обернулся, но все же сделал шаг внутрь. Послышался неясный шелест, и он повалился навзничь, успев выдавить: «Какого?..Ты?!» На небольшой утоптанной площадке, бесшумно переступив через тело, появился Чонг. Второй, вытащив наполовину оружие, выкрикнул что-то странным высоким и хриплым голосом и ринулся вперед. Фиа мигом оказалась рядом с костлявым, но тот, развернувшись, сжал ей запястье и толкнул плечом в заросли:
- Э, нет, красотка, мы с тобой тут пока лишние!
Она, покатившись по траве, еле успела вдвинуть кинжал в ножны. Даже не повернув голову на лязг – он наблюдал за схваткой - костлявый остался на месте, стоя в расслабленной какой-то позе, но положив руку на рукоять сабли. Фиа, выбираясь, услышала звук трех парированных ударов. Она поустойчивее встала на колени и, отбросив исковерканную шляпу, снова взялась за оружие. Костлявый, не меняя положения, поинтересовался:
- И чем я тебе мешаю?
Фиа посмотрела на сражающихся: худой вояка тяжело опустился на землю: кровь заливала светло-серую материю. Чонг, на котором поверх обычной одежды была просторная светлая куртка, вытерев саблю, бережно убрал ее в ножны, дружески кивнул костлявому, и негромко сказал:
- Ты мог бы и не орать: от запруды было слышно, как ты топаешь, словно буйвол.
Тот убрал руку с эфеса, большой рот расплылся, рассекая лицо в широкой улыбке:
- Очень рад тебя видеть. Кто это: так сердито на меня смотрит?!
- Это родственница хозяина, госпожа …Хуа, гостит у нас.
Фиа, которая, подумав, что ее друг мог услышать шаги костлявого разве что с помощью телепатии, наконец убедилась: ничего дурного с Чонгом не случится, поднялась на ноги, и, заметив, что незнакомец с удивлением наклонил голову, услышав ее странное имя, добавила, тщательно отряхивая платье:
- Я убежала от мужа: очень хотелось повидать родственников.
Костлявый посмотрел куда-то вбок и вверх.
- Госпожа Хуа, это мой старый друг, - в спокойном голосе Чонга звенела радость его зовут… - но тут он поймал иронический взгляд костлявого, - это очень хороший человек. Пойдемте же, что стоять!
Костлявый задумчиво оглядел два тела:
- Знаешь, а отнесу-ка я их поближе к предместью. Чего им тут зря валяться?
Фиа подождала, пока он уйдет и, отвернувшись, проворчала одними губами: «Сердито? Второй был вообще не в себе». Но, поразмыслив, решила: раз Чонг цел – и говорить не о чем. Они тихо вошли во двор; несмотря на то, что атмосфера была наэлектризована происшествием, Чонг хранил спокойствие, задумчиво глядя перед собой. Наконец он поднял глаза на девушку:
- Думаю, завтра Вам будет лучше уйти, госпожа Хуа. Мой друг прав: пойдут слухи, здесь Вам может быть неспокойно.
- Я понимаю.
Он вздохнул со странным выражением досады. Потом развернулся к ней лицом:
- Но это не значит, что я буду рад Вашему уходу.
Спустя некоторое время из-за внешней стены послышался голос костлявого:
- Эй, это я!
Фиа, которая уже успела проститься с Чонгом – они договорились встретиться на рассвете, когда она будет уходить – чуточку сдвинув дверь, с радостью наблюдала, как напротив, в южной части дома, загораются один за одним, огни, освещая четкий силуэт сосенки у колодца и высокого человека, пересекающего двор. И затем долго еще сквозь сон слышала голоса, ведущие неспешную беседу, и улыбаясь, засыпала опять.
Проснулась она очень рано: еще и не начинало светать. Повозившись со светильником, Фиа оделась, привела в порядок волосы, затем быстро уложила котомку. Отточенные движения напомнили ей первое время в школе господина Теи на Каруа, она еще ничего не умела тогда, и какой простой казалась жизнь! Впрочем, сегодня она нарушила правило: «С собой – только необходимое»: положила на самое дно ненужную теперь одежду. Потом огляделась: комната содержалась ею в порядке, но сегодня ей захотелось сделать его идеальным. Она вычистила очаг, хоть им и не пользовалась. Дважды прошлась повсюду самодельным веником. Затем потушила фонарь, спрятала его в стенной шкаф, осторожно сдвинула дверь, и вышла со двора. Над зарослями стлался туман, но примеченный ею вчера незнакомый куст с большими довольно жесткими листьями был различим. Фиа пробралась к нему, дотошно оглядела и сорвала лист покрепче. Потом наклонилась и повела рукой: где-то тут вроде…да, вот! Она выпрямилась, держа в руках плеть вьюнка, и неслышно прошла обратно во двор.
Дома Фиа тщательно завернула свое кресало в лист, не спеша, обернула несколько раз гибким стеблем. Потом облокотилась на упругий бок котомки и стала ждать. Как бы ни хотелось уйти с легким сердцем, полным лишь грустью и предвкушением свободы, она знала, что это вряд ли удастся. Она будет беспокоиться за Чонга, хоть и поняла смысл той быстрой ехидной улыбки.
В посветлевшем небе забрезжили первые лучи солнца, и почти сразу за дверью послышался тихий голос Чонга, назвавший ее имя.
Фиа откликнулась и поспешила отворить дверь, потом вынесла котомку на галерею и подошла к юноше. Вежливо кивнула, протягивая сверток:
- Спасибо, господин Чонг, Вы были так добры к мне!
Молодой человек, ответив на кивок, положил в ее ладонь что-то маленькое, хитроумно завернутое в хлопковую материю.
- Берегите себя в дороге, госпожа Хуа!
- А Ваш друг?..
- Отсыпается, он пришел сюда издалека.
- Вот как?
Девушка с удивлением поняла, что ей безразлично, чем тот занят, и нерешительно шагнула вперед. Чонг обнял ее, прижав к себе не ладонью, а предплечьем и глядя через ее плечо, прижался щекой к ее волосам. Фиа, которой этот незнакомый ранее жест очень нравился, постаралась ответить тем же. Затем, не сговариваясь, они опустили руки и отступили друг от друга
Пока она поправляла котомку, молодой человек вышел из усадьбы: ему видимо, не хотелось прощаться во дворе. Она поспешила следом, затем, помахав рукой, двинулась по тропинке, которую пересекали полосы расходящегося тумана, к запруде. Один раз она обернулась: Чонг стоял, положив руку на эфес, на том же месте, где вчера представлял ей друга. Фиа снова помахала рукой и зашагала к предместьям.
Миновав несколько безлюдных улочек, девушка нагнала низенького разносчика с большой круглой головой, на плече тот нес шест, в двух бадейках, подвешенных к которому плескалась живая рыба. Внезапно дверь одного из домов открылась, оттуда выглянула служанка средних лет, чтобы выплеснуть на дорогу воду. Заметив разносчика, она вышла, держа в руках таз:
- А, здравствуй, как поживаешь? Нам сегодня не нужно, хотя погоди, я для себя возьму парочку. Что это, патруль под утро дважды проходил?
Продавец поздоровался и спустил с плеча ношу:
- Сейчас-сейчас, вот самые большие! Патруль? Да, проходил дважды. Говорят, двух убитых военных нашли. И говорят, по всему видно, - он перешел на шепот, - что убили их…ну, там, знаете, возле запруды…
Фиа не смогла отказать себе в удовольствии и подала голос:
- Я сама слышала: офицер так и сказал. Ну, этого, конечно, быть не может!
И, повернувшись, пошагала дальше. Возле крошечной харчевни она остановилась:
ее знакомец, пожилой трактирщик, подставив себе какой-то ящик, неторопливо снимал маленький фонарик, служивший вывеской. Завидев ее, он повесил фонарик обратно на крючок, вбитый в потрескавшуюся от времени балку, и окликнул, улыбаясь из-под смуглой, сильной руки:
- Здравствуйте, госпожа! Собираетесь домой?
- Здравствуйте, господин трактирщик! Да, надо проведать своих.
Она подошла поближе:
- Слышали Вы о ночном происшествии у излучины?
- Да, госпожа, очень любопытный случай!
Они распрощались, и хозяин харчевни снова снял фонарик с изогнутого гвоздя, спустился с ящика и ушел внутрь домика.
Фиа прошла сколько-то по улице, потом оглянулась и внимательно посмотрела назад. Уже почти рассвело, одинаковые неприметные строения рядком стояли, темнея под начинающим хмуриться небом, и ничто не напоминало о маленькой лавочке. Она достала маленький сверток и, распустив аккуратный узелок, бережно развернула ткань: из темно-синих складок на нее смотрела очень простыми движениями вырезанная из дерева фигурка, улыбающийся большеглазый лис в купеческом наряде и с фонарем в руке.
@темы: Сайто, шинсенгуми, Соджи Окита, кросскультурная коммуникация, Окита Содзи, писанина, Инцидент у излучины реки
-
-
07.04.2010 в 01:06Из шинсенгуми в шинигами
Думаю, завтра Вам будет лучше уйти, госпожа Фиа.
Глюк или ты нарочно? По ходу, все-таки глюк.
Мне оно нравится тем, что ничего прямо не сказано, если не знать, то совершенно не догадаешься, что это где-то фанфик. Все на иносказаниях. Это хорошо. Плохо то, что довольно бессмысленно. Интригу ты нагнетала хорошо, но в результате не понятно, зачем. Что все-таки нужно было тут Фиа (что за задание у нее), что это вообще за место такое, что тут делает Чонг... нет, все, разумеется, рассказывать не надо, но надо хоть какие-то маячки по тексту расставить. Возможно, с авторской колокольни это видно, а вот с читательской - ни фига. В результате в конце остаешься в некотором недоумении.
-
-
07.04.2010 в 11:23Из шинсенгуми в шинигами Еще один шедевр! Надо будет как-нибудь собрать всю коллекцию твоих слоганов.
Глюк или ты нарочно? По ходу, все-таки глюк. Глюк детектед. Но с душки опера станется! Я лично не удивилась бы.
Мне оно нравится тем, что ничего прямо не сказано, если не знать, то совершенно не догадаешься, что это где-то фанфик. О, вот оно. Получилось.
Плохо то, что довольно бессмысленно. Интригу ты нагнетала хорошо, но в результате не понятно, зачем. Текст расплывчат, да? У меня всегда проблемы с авторской колокольней и иносказаниями. Или проблема в другом?
Что все-таки нужно было тут Фиа (что за задание у нее) это есть: найти человека, понять , зачем и - действовать по обстоятельствам.
что это вообще за место такое, для меня-то Япония, но если человек вообще со стороны когда-нибудь решит, что это параллельный мир, то я была бы рада. Страшновато подробнее прописывать - ляпов понаставлю.
что тут делает Чонг Специально не объясняла. Достаточно того, что он хороший боец и теперь болен, причем я намеренно обошлась без кровищщи и позы "счаз сблевну". В принципе, по тексту видно, что ему все хуже?
Смысл всего этого был: устроить Соджи Оките "один час полной жизни": с расследованием, дракой, дружескими посиделками, возможно, с любовью. Второе - избавить Фиа от ее тараканов в голове. Она круто меняется к концу.
Третье - показать, что лис оборотень может выглядеть совсем обыденно: доказать, что он лис - невозможно.
Проблема в том, что начинаешь ставить маячки - понимаешь, что это многое нарушит. А я совершенно не против поправить.
-
-
07.04.2010 в 14:55Текст расплывчат, да.найти человека, понять , зачем и - действовать по обстоятельствам. Вот это вот - тоже очень расплывчато, и смысл его от читателя ускользает.
Япония? Мне казалось, что там Китай, и это запутывало дополнительно. А вообще создается впечатление, что это не наш мир, а что-нибудь типа загробного.
В принципе, по тексту видно, что ему все хуже? По тексту совершенно нереально определить даже его прототип. Честно. Если бы не знала, в жизни бы не сказала. Что ему хуже - нет, не видно, хотя, может, Рысь тормозит... Но что без кровищи и позы обошлась - это хорошо
расследованием, дракой, дружескими посиделками, возможно, с любовью. Второе - избавить Фиа от ее тараканов в голове. Она круто меняется к концу.
Замечательно, но в результате несбалансированно: долгая раскачка, а расследование умещается в один последний кус, причем тоже как-то смутно. Эволюция характера Фиа не очевидна.
А при чем тут лисы, я вообще не понимаю
-
-
08.04.2010 в 08:36Япония? Мне казалось, что там Китай, Айайай! Плохо. Вообще, все это плохо. Я согласна по большому счету со всеми замечаниями. Насчет растянутого начала: это так вышло случайно, но есть примеры, когда так делалось и специально: старое гонконгское кино, Миядзки. С расплывчатостью дело хуже: надо выбирать: или писать, все подробно объясняя, или оставить одни намеки: мол, вам же хорошо известен контекст. Фиг с ней, с Фиа, но Соджи Окиту у меня рука не поднимается надолго отправлять из дому надолго. Вон, даже Сайто, волчара такой, пригнал ему последний подарочек в виде старых врагов - на дом. И проследил, чтобы они вошли туда по одному, а Соджи был предупрежден. Без Сайто, как без рук! А вообще, конечно, грустно, что никому, кроме тебя это не нужно.
-
-
08.04.2010 в 16:20-
-
08.04.2010 в 23:16-
-
08.04.2010 в 23:40Вот поэтому Рысь фанфики не пишет...-
-
08.04.2010 в 23:44-
-
10.04.2010 в 04:13оно написано хорошо, но сильно чувство, что нам показали ма-аленький кусочек большой истории, причём с обеих сторон, и потому неуютно. оно было здорово, но что оно было? точно одна глава из середины романа. а роман есть? чтобы знать, куда копать!
его зовут… его не зовут, он приходит сам
-
-
10.04.2010 в 12:19переводовперемещений?-
-
10.04.2010 в 12:26-
-
10.06.2010 в 17:21-
-
11.06.2010 в 13:37Спасибо, что читаешь
Сайто и есть "дезертир": он поймал товарищей из Тёсю на эту удочку. Развёл как детей.
Поясни, пожалуйста, что за второй? я не въехала.
Насчет улыбки надо бы переделать, но я пока не знаю, как. не хочется писать открыто: у японцев очень многое строится на иносказании, не хочу резко нарушать ход мысли героя. Смысл был в том, что Чонг принял барышню сначала за киллера (самая первая встреча), потом - за беженку, разглядел - понял, что она гайдзин, и возможно, шпион. В той сцене, где он улыбается, она странно отреагировала на вопрос о доме (а как в 1868м описать человеку пересадочную станцию в космосе???). И он принял ее за Смерть. Но неопытную какую-то на его опытный взгляд))))
Фигурка Лиса - прощальный подарок от него девушке. Они обмениваются на утро, когда она сваливает с концами. Это тоже надо бы поправить... Он сам вырезал Лиса, потому что и тут решил подшутить над ней: раз она "косит" под оборотня - должна в них верить. Знает ли сам Чонг, что трактирщик - настоящий лис-оборотень - неизвестно.
-
-
12.06.2010 в 19:55Ушла печалиться.
А откуда он знал, что это товарищи из Тесю? А, я подумала, что один из товарищей - Сайто.
-
-
13.06.2010 в 02:08Но там же простая ариыфметика: двое "субчиков" зашли отпраздновать победу. А один уже сидел
бухалв сём заведении. Откуда знал? По выговору, возможно. По тому, что обсуждали и праздновали. По тому, как легко согласились напасть втроем на больного: значит, личный зуб был и немаленький. Спасибо за серьезное отношение, правда!-
-
13.06.2010 в 16:12Кошки разумом не наделены, увы.
-
-
13.06.2010 в 16:22Еще как наделены! Я вот только шаг к коробке (обычной, картонной) сделаю, где лежит привезенная добрым курьером еда, а эти две скотиНЯКИ уже в ногах путаются! Это не нюх, пахнуть там нечему, пока не открыли!
-
-
13.06.2010 в 17:45-
-
03.07.2010 в 17:20-
-
04.07.2010 в 15:56Не скажу, что я просекла до конца в чем суть истории, и кто кого за что замочил)) но, честно говоря, читала даже не поэтому, а потому что действительно удивил и захватил стиль, поэтому я дочитала до конца, не из-за сюжета даже, а из-за того, что текст просто вел за собой, не давая оторваться, а тако бывает очень не часто именно в фикотворчестве. Очень удачная и талантливая стилизация под японскую прозу и не только клссическую, здесь я и отголоски Харуки Мураками почувствовала. В общем, мне очень понравилось.
-
-
07.07.2010 в 19:44Буду рада прояснить вопросы, возникшие по сюжету.
в чем суть истории Суть была - предоставить Соджи Оките возможность порадоваться - пока есть силы и возможность. А что нужно хорошему оперу как не хорошее расследование, возможно, даже шпионская афера. Отсюда - девушка-гайдзин, которая прячется от неизвестно кого, ее мотивы можно дооолго разгадывать, подшучивая над ней за одно. Любовную линию, если таковая имеется, каждый волен додумать сам. Мое мнение - когда она перестала решать со страху, стоит ли отравить опасного соседа, тот он ей очень даже приглянулся. Вон, даже жизнь отдать собиралась. Что думает по этому поводу славный капитан Первого Отряда - неведомо.
кто кого за что замочил)) Главный герой у нас - не только опер, но и отличный боец. И даже, возможно, хитокири в чем-то. Равно, как и его друг (Это, конечно, Хадзиме Сайто). Для друга, который "сволочь по жизни" - нормальное дело а) подловить двух старых врагов Шинсена на закономерном желании уничтожить противника (виделись в Икедае, скорее всего) б) наказать их по своему своеобразному закону за то, что подумывают вдвоем-троем напасть на человека, который тяжело болен в) раз друг болен и не может "выйти на охоту" далеко и надолго, подогнать "дичь" поближе. Такая вот "сволочь".
-
-
07.07.2010 в 22:02Распространять не буду, ясен пень.
-
-
09.07.2010 в 09:59-
-
18.09.2011 в 04:11-
-
18.09.2011 в 23:32помесь ниндзя, Фандорина и Шерлока Холмса Просто исходила из того, что он - опер. Следовательно, разгадать человека ему интереснее, чем что-то еще. А я обещала (по возможности) интересную жизнь. Ходит бесшумно - да, но не как ниндзя, просто хороший мечник. Она не привыкла слушать именно такие - в такой обуви - шаги, вот и не слышит. Замком в Кэппуроку 66 вон тоже ходит как кошка.
предчувствует поведение, Не предчувствует, это девчонка предчувствует, что на нее могут напасть, як дзэньский мастер, чем его и удивила))) ее-то как раз этому учили. А у Соджи просто хороший слух. Вообще, интересный эффект поучился: вы это считали, как предчувствие поведения, а я даже не задумывалась, как это выглядит)))Единственное, что добавила - немного телепатии между ним и Сайто, так как действительно считаю, что в волчьей стае этим пользуются, ну а чего бы и Шинсену не пользоваться?))) Тоже стая))) Тем более, что сама в жизни видела, как рутинно в хорошей команде телепатия действует. Серьезно)))
слишком он суперменский получился, и Сайто вкупе с ним. Протестую! ))) Оба сволочи! Один под соусом прогулочки решает свои антишпионские задачи, второй разводит бедных врагов как детей малых: не поймаются на Соджи - поймаются на деньги, про которые он треплется во всеуслышанье)))
ни такие... продвинутые, что непонятно как Шинсенгуми вообще умудрились проиграть с такими-то кадрами. Текстов, где Соджи захлебывается кровью - полно. И фильмов. Но тут он все скрывает: привык за время работы. И не хочет перед незнакомым человеком худо выглядеть. А боевой навык есть просто навык. Сайто, устраивающий свое шоу с чисто язвенническим самоедством, тоже мне не кажется сверхчеловеком. Занималась бы кэндо - текст был бы другим, проще, что ли, не знаю. Проиграли братки - т.к. верили в мечи и кадры. А не в ружья. Увы.
Да, и еще впечатление, что у каждого маленький миелофончик в кармане.Стыдно ужасно, но я забыла, как он действует, давно смотрела очень, напомните, пожалуйста! Тогда обязательно отвечу
и все это явно с выразительным лицом Синдзи Такеды?)))) А вот и нет! Я сперла только один его жест - слушать, наклонив голову. В остальном у Соджи тут нет лица: я не хотела врать, поэтому он никак не выглядит.
Вообще, по мере написания моя цель немного видоизменилась: кроме шпионской истории, экскурса в культурологию)) и последнего боя я решила посмотреть на то, как "два хороших человека могут договориться" на пустом месте: как меняется отношение этих двух совершенно разных людей с чем-то похожей историей (в жизни Фиа тоже была отрезанная голова близкого человека, кстати) за те несколько (очень мало!) дней, в которые они говорят друг другу что-то кроме "здравствуйте". Вопрос личного времени Капитана - его сугубо личное дело. Поэтому мой текст и построен так, чтобы каждый сам решал, что между ними происходит на деле. Но для ПЧ выложен еще один кусок - чуть более личный. Где тоже ничего такого нет)))
-
-
18.09.2011 в 23:51-
-
19.09.2011 в 04:41Опер - но не психоаналитик же. И не разведчик. Ну ей-ей - со стороны ниндзя ниндзей выглядит. Проверил на знакомом, который про шинсен вообще ничего не знает -он сказал, что рассказ про прячущегося шпиона, к которому инопланетянка в гости пришла))
Не обижайтесь - а Такеда рисуется перед глазами тока так
Ну из истории - Окита единственный, кто не ведет свою войну, он такой себе "невольник чести" получается, истинный самурай, потому что ни политикой не интересуется, ни амбиций особых не имеет. Просто беззаветно и бескорыстно предан друзьям. Если бы Кондо энд Ко изначально выбрали другую сторону - его отношения ними не изменились бы, он так же пошел за ними. Он просто не успел прожить свою жизнь - все время жил чужую. К сожалению...
-
-
19.09.2011 в 05:02-
-
19.09.2011 в 23:27Опер - но не психоаналитик же. Ну, я в отличие от героини не назвала бы это даже "угадал": просто логика. Это про момент, где речь идет об уроке городского прононса. А больше он нигде по-моему ничего и не угадывает.Ну ей-ей - со стороны ниндзя ниндзей выглядит. Я в ниндзя как-то мало верю, так что это грустно слышать.
рассказ про прячущегося шпиона, к которому инопланетянка в гости пришла)) Отлично!
Такеда рисуется перед глазами тока так А чего мне обижаться! Я очень уважаю этого человека. Без него для меня Шинсен не начался бы. Так что Такеда-сан - вечный двигатель к моему экскаватору.
И, кстати, парадоксально радуюсь тому, что Вы назвали моего Соджи суперменом. Про "женский характер" , приписываемый Оките я тут уже писала(((. А для меня он этакое "хрен выкуришь". Никто ведь не мешал отличному бойцу пропустить удар и умереть с честью...предпочел пригождаться друзьям живым - даже после смерти Яманами. Для меня эта скромная фигура, давшая дуба в безвестном глухом предместье - круче Сайго, Тайра, Минамото и всех прославленных
.Если бы Кондо энд Ко изначально выбрали другую сторону - его отношения ними не изменились бы, он так же пошел за ними.Да! Подписываюсь под каждым словом. Тем и хорош. Насколько для меня, европейки, вообще может быть хорош столь смертельный товарищ.
Он просто не успел прожить свою жизнь - все время жил чужую. К сожалению... А вот тут позвольте не согласиться: Вы сами только что назвали Соджи истинным самураем. Это и была его жизнь. Более того - сознательный выбор. Вполне конфуцианский. А что еще может выбрать молодой человек, для кого эти все безжалостные веселые люди - те, кого он помнит по закономерным вопросам: "Ты, мелочь! Что сегодня вообще ел, кроме чипсов!?" ))
PS:Я читал и тот кусок, что для ПЧ - по профессии я тож искарь))) компьютерный)))) Ого! Во-первых, это мне ужасно льстит как автору - что текст стоит "кайла и лопаты", во-вторых - Вы, думаю, весьма полезный знакомый
-
-
20.09.2011 в 11:39