En'ca minne...
Еще…Дойдя вдоль высокого берега до места, где река делала резкий поворот, Фиа поднялась на пологий холм и огляделась. Чуть выше по течению действительно обнаружилось большое строение. Немного поодаль располагался дом поменьше, с пристройками, окружавшими квадратный двор. В северной части между ними виднелся узкий проход. Уже совершенно рассвело, и Фиа поспешила обогнуть флигель, заслоняющий двор со стороны реки, и войти внутрь.
Трактирщик был прав: очень уединенное место. Должно быть тут никто не бывает: вон, небольшая сосенка и травы окружили колодец. Флигели с галерейками выглядят нежилыми. Пока она не найдет нужного человека, можно остаться. Жаль, господин Теи не сказал, где именно его искать…
Волна необъяснимого животного ужаса охватила позвоночник, пытаясь понять, успеет ли защититься, Фиа опустила глаза. На дорожках, выложенных камнем – ни соринки. Тут живут. О, Господи.
Не поворачивая головы, она медленно произнесла:
- У меня нет оружия. Я пришла набрать воды. Простите. Я не буду поворачиваться и уйду сейчас же.
В ответ послышался очень молодой, слегка глуховатый голос:
- Я не собирался пугать Вас, извините. Чувствуйте себя, как дома, прошу Вас.
Фиа аккуратно глянула через плечо. На галерейке в центральной части дома, спустив ноги на землю, сидел молодой парень и внимательно смотрел на нее. Да уж, «во флигелях никто не живет»! А в самом доме?
Рискнув повернуться, Фиа абсолютно честно заявила:
- Еще раз простите, я думала, тут никого нет.
- Мне тоже иногда так кажется, - он улыбнулся в ответ.
- Двор выглядит так необжито…
- Да нет, хозяин очень тщательно следит тут за всем, - слегка удивленно ответил молодой человек.
- Я думала, Вы – хозяин… Меня зовут Хуа, - она выбрала это имя еще до начала путешествия: «Хуа» значит «цветок», также как и часть ее полного имени, Фиоренца.
- Нет, я просто гощу здесь. Меня зовут, - он едва заметно помедлил, - Чонг.
- Могу я набрать воды?
- Да, конечно.
Некоторое время он молча наблюдал, как она достает из котомки и налаживает складное ведерко. Когда Фиа принялась наполнять ведро водой, он, видимо, решился:
- Прошу Вас, извините мою невежливость… Могу я спросить Вас…
Разговор с трактирщиком повторился почти дословно. Но в историю насчет северного побережья парень, видимо, совсем не поверил. Наверно, он лучше других знает, в какой части страны что делается, вот досада!
Фиа поставила ведро на землю и выпрямилась. Молодой человек казался довольно приятным… чего же, чего она так могла испугаться? Будто на змею наступила…Он понял, что насчет оружия она соврала.
- Вы, наверно, хорошо знаете город, посоветуйте, пожалуйста, где тут можно устроиться?
- Можете жить здесь, если хотите. Я живу в южной части дома, другие не заняты, Вас там никто не побеспокоит. А хозяину я ничего не скажу.
Поблагодарив, Фиа решила, что от добра добра не ищут, и поселилась в одной из комнат флигеля, что был поближе к реке. В город она выходила только ранним утром – купить что-нибудь съестное у нового знакомца, хозяина харчевни, где в первый день лакомилась лапшой. Почти сразу тот, по своему обыкновению дружески улыбаясь, предложил ей приходить за любыми покупками к нему. Фиа и заходила - поболтать и запастись чаем, зеленью и другой снедью, а также попросила заказать еще одно платье и кое-какую легкую одежду, чтобы спать.
В северном флигеле не было мебели, только толстые циновки, на которые вполне можно было постелить спальный мешок, да место для очага, где она поставила свою крошечную жаровню.
Жизнь вошла в более-менее обыденное русло. С молодым соседом она встречалась редко: иногда, когда приходила за водой, здоровалась, иногда его и не было видно. Так прошло восемь дней.
Однажды, придя к колодцу, Фиа заметила, что Чонг сидит на галерее, прислонившись к столбу. Лицо у него было бледное и обеспокоенное.
- Что с Вами, Вы болеете?
- Да, немножко… Мои друзья уехали и не подают вестей о себе, - он вздохнул и посмотрел поверх крыши – туда, где качались кудрявые вершины деревьев.
- Госпожа Хуа, Вы, вероятно, давно живете на свете, скажите, есть способ получить от них весточку?
- У лисиц, боюсь, так же как и у людей: не всегда видишься с тем, по кому так скучаешь. Я бы, скажем, очень хотела …увидеть отца, - Фиа решила удержаться от замечания, что на вид ей восемнадцать, а парень выглядит не намного старше.
И в который раз поймала на себе внимательный взгляд очень темных глаз собеседника. Даже редких встреч и приветствий было достаточно, чтобы понять: спокойный, улыбчивый сосед догадался, что она говорит неправду.
Движения, отточенные длительной тренировкой, грим, страшно трудоемкий в своей простоте, спасли ей жизнь только в первые мгновения их знакомства. А дальше вступило в действие любопытство – или что-то еще: возможно, он играет с ней, как кот с мышью. Она говорит как чужак, а движется, как местная девушка. Возможно, ему лишь хочется поболтать с кем-нибудь: за восемь дней кроме пожилой служанки, приносившей еду, Фиа не заметила посетителей. Только надежда на то, что молодой человек, быть может, слаб из-за болезни и остро переживает одиночество, а, значит, не причинит вреда странной гостье, заставили ее заснуть в ту первую ночь, и – во все последующие. «Иногда и мне кажется: здесь никто не живет…»
Теперь она знала: тот, о котором говорил господин Теи, найден. Все оказалось легче, чем она думала, проще, чем во время других заданий, хотя для того, чтобы оказаться в нужном месте, пришлось переломить волю не только пространства, но и времени. Господин Теи умел продумать обучение таким образом, чтобы ей приходилось напрячь все силы, добиваясь цели. Но здесь не надо будет делать ничего: лишь прожить сколько-то под одной крышей с человеком, который знает, что она лжет. Знает, что она носит оружие и никогда не была ни на северном побережье, ни в Китае. А что известно ей? Такого ужаса, как в первый день, она не испытывала, даже встречаясь с реальными противниками. Однако там главное было – уловить ход мысли или чувств потенциального преступника, и в нужный момент отразить угрозу, оглушая мысленным ударом. Между тем, у этого человека нет никакого преступного ума: он лишь опытный боец, абсолютно непредсказуем. А Фиа пускала в ход свое оружие, кинжал, подаренный отцом, лишь однажды. И предпочла бы навсегда забыть об этом…
Что ж, теперь очевидно: сосед болеет. К ней он отнесся хорошо, кто знает, не пришла ли пора сделать что-то в ответ?
- Простите, господин Чонг, я все молчу… Мне подумалось: Вы нездоровы, а у меня есть хорошее снадобье. Когда Ваши друзья вернутся, обрадуются, что Вам лучше.
Это, конечно, большой риск: даже обычная вода, переместившись во времени, приобретает странные свойства, но препарат господина Теи лишь поднимает иммунитет и вряд ли навредит.
Чонг, немного поразмыслив, улыбнулся:
- Такой редкостный случай нельзя упустить, это ведь настоящее лисье волшебство. Нет, я не буду отказываться.
Фиа сходила к себе за бутылочкой. Волшебство, это правильно: врач на 500 лет старше пациента, а лекарство – моложе на 300. Во что бы налить? Ага, вот индийские стаканчики из металла: легкие, простые по форме. Ему должно понравиться.
Вернувшись, она, расставив принесенное прямо на полу галерейки, сказала:
- И я с Вами за компанию, эту настойку можно принимать и для профилактики. Знакомство – такой хороший повод…
Чонг кивнул, они обменялись приветственным «до дна!» и выпили.
Будучи итальянкой и родившись в 14 веке, Фиоренца ничего плохого в ядах не видела. Напротив, было время, когда ей казалось, что есть проблемы, которые можно решить только так. Никто не знает, что она здесь, и если молодой человек умрет, хозяева подумают: беднягу доконал недуг – и только. Она спокойно наблюдала за происходящим.
Глаза Чонга расширились, он покрепче оперся спиной о столб галерейки и глянул на нее, но тут же качнул головой, словно пытаясь избавиться от наваждения.
- Подлинный даосский рецепт, - улыбнулась Фиа.
Молодой человек фыркнул, потом расхохотался так искренне, что она присоединилась с большим облегчением.
- Боюсь, я не настолько опытен в этом искусстве, чтобы оценить полностью.
- Ничего, ежели с недельку попринимать – научитесь.
Крепковато для нее. Что, ради всех святых, господин Теи добавляет в свою настойку? Ей нечего бояться: Чонг – славный парень, как мило, что они сидят вот так запросто… И еще лучше будет, если лишайниковое снадобье не навредит ему. И ей.
Она пригляделась: дышать ему стало явно легче, если к вечеру на скулах не проступит обычный горячечный румянец – кто знает, может, от лекарства есть польза…
Молодой человек слегка наклонился в ее сторону, почти черные глаза блеснули:
- Почему оно Вам так неприятно? Могу я посмотреть? Ведь оно сейчас при Вас?
Фиа разом вернулась к действительности. Было, конечно, глупо надеяться, что он не заметит. Да, она не любит свой кинжал, но это – подарок отца, почти единственное, что у нее есть. Она бережно вынула оружие из складок одежды. Что ж, и на такой случай можно запастись подходящей историей.
- Вот. Это старинная работа, в то время заморские торговцы плавали повсюду… Не знаю, как он достался отцу. Теперь он – мой.
Чонг уважительно поглядел на клинок, и, дождавшись кивка Фиа – приглашения, бережно взял его, обернув руки краями рукавов.
- Он красив и мастерски выкован. Благодарю Вас, это очень волнующе – держать в руках такое оружие.
- Каждый раз, когда я беру его, воспоминания говорят мне: есть вещи, которые лучше не пускать в ход!
Она сама не знала, как вырвались эти слова. Молодой человек глянул в ее изменившееся лицо и отвернулся. Казалось, чутье бойца подсказало ему, что клинок использовался не в бою.
Ни в бою, ни даже против живого человека…К такому не подготовишься тренировкой. Маленький огонек возникшей между ними взаимной симпатии словно заколебался, треща на ветру.
- Как бы то ни было, теперь он всегда защищает Вас, госпожа Хуа. Думаю, это дает Вам право уважать его, - негромко сказал Чонг, вернув кинжал.
На секунду здешнее солнце непривычно мягко осветило ножны, и на сердце Фиа шевельнулось странное чувство грусти и облегчения.
- Спасибо, - совсем тихо ответила она. Возможно, они расстаются сегодня почти друзьями.
Через два дня погода изменилась: приятные дни с легким ветром сменились проливным дождем. Все новые и новые тучи разбивались о склоны недалеких предгорий, струи воды неистово хлестали по кровле. Лишенная полюбившихся прогулок к запруде, которую она считала вполне романтическим уголком, Фиа уныло сидела дома и с тоской вспоминала, что на свете есть приятные вещи вроде горячего кофе, книг и музыки. А здесь приходилось довольствоваться чаем, дабы незнакомый аромат не вызвал подозрений, книги и записи не поместились бы в походную котомку, и единственным развлечением для нее было напевать мелодии – без слов, чтобы не привлекать внимания. Подумав, Фиа решила отправиться в гости: наверняка сосед тоже скучает. К тому же, все чаще по ночам, несмотря на разделявший их двор, она слышала сухой кашель, а в такую погоду сляжет и здоровый. Настойки господина Теи еще предостаточно, кажется, вреда от нее действительно нет. Можно чуть принарядиться и, разумеется, оставить дома кинжал. Все равно для защиты он почти бесполезен! К тому же последняя беседа заставила ее всерьез призадуматься. Чонг – незаурядный человек, что ж, значит, общение с ним – даже на птичьем языке, доступном ей, будет интересным.
Фиа задвинула легкую дверь и пошла по западной галерейке, мысленно радуясь, что хозяевам пришло в голову объединить флигель с главным домом, и ей не придется мокнуть. Кое-где все же потоки ливня образовали лужи на дощатом полу, и Фиа шла, глядя под ноги, но когда она подняла глаза, увидела, что сосед уже ждет ее на пороге.
- Как же Вы тихо ходите, госпожа Хуа! - улыбаясь, сказал он.
- Но ведь дождь шумит так сильно, шагов не может быть слышно, - поразилась она.
- Я и говорю: вы очень тихо ходите. Прошу Вас, добро пожаловать.
Но Фиа успела уловить тень беспокойства в голосе Чонга и быстро сказала:
- О, спасибо! Но я пришла звать вас к себе!
- Тогда – минутку! – он вернулся в комнату и вышел – с оружием за поясом. Фиа сочла нужным откомментировать это восхищенным взглядом, молодой человек привычным жестом положил маленькую жилистую руку на эфес, но от нее не укрылось выражение почти детской гордости, промелькнувшее на худом лице, и, повернувшись, она пошла обратно: хотя и не оборачиваясь, но совершенно без страха и тихонько улыбаясь сама себе лукавой улыбкой.
Дома Фиа принялась потчевать гостя чаем, весело наблюдая, как тот украдкой удивленно изучает взглядом крошечную жаровню в углублении для очага, чашки и чайник, расставленные на маленьком полотенце, гребень и зеркало, лежащие на спальном мешке, крытом черным шелком. Ей показалось, что любая странность будет теперь на руку, даже если Чонг не верит в побасенку про оборотня. Сочувствие привело к ней сильного союзника, а интерес удержит его подольше. И она непринужденно принялась спрашивать его мнения насчет того, долго ли простоит дождливая погода. Чонг предположил, что до конца лета, на что Фиа заметила: «Наверно, это неплохо. Значит, в горных лесах пожаров не будет», и беседа потекла своим чередом.
Но, как ни старалась Фиа отвлечься, вид сабли и длинного кинжала, которые Чонг аккуратно положил рядом, все же напомнил ей о братьях. Невольно сравнив их - и гостя, она с горечью подумала, что хотя тот определенно настоящий воин, в его обществе ей, кажется, куда проще и безопаснее. К тому же, в нем не было ни капли заносчивой наглости. Чванства, которое может с легкостью пойти на любую жестокость. Она отогнала прочь воспоминания и потянулась за котомкой – взять бутылочку со снадобьем. Налив, бережно протянула стаканчик, на котором заиграли отблески ровного бездымного пламени жаровни, Чонгу.
Шум дождя и мягкое тепло, подаренное жаровней и питьем, расположили обоих к молчанию. Будто желая почувствовать сполна минуты затишья перед неведомой бурей, они не произносили ни слова, глядя на огонь. Фиа затаила дыхание, боясь спугнуть это мирное ощущение, она уже твердо решила не расспрашивать гостя ни о друзьях, ни о здоровье. Самой ей казалось, что Чонг и так догадался обо всем, что с ней было.
Сильный порыв ветра словно толкнулся в стену, встревожно засвистел в листве деревьев, окружавших дом. Молодой человек, очнувшись от раздумий, поднял глаза на Фиа:
- Здесь время летит незаметно, думаю, мне пора возвращаться! Спасибо за гостеприимство.
- Хорошо, что навестили. Приходите, когда угодно!
Она встала проводить гостя и, когда тот вышел, еще смотрела сколько-то ему вслед, не задвигая створку двери до конца. Да, для него это было целое путешествие! Визит в другой мир. Для нее – повод убедиться в условности всех расстояний.
Трактирщик был прав: очень уединенное место. Должно быть тут никто не бывает: вон, небольшая сосенка и травы окружили колодец. Флигели с галерейками выглядят нежилыми. Пока она не найдет нужного человека, можно остаться. Жаль, господин Теи не сказал, где именно его искать…
Волна необъяснимого животного ужаса охватила позвоночник, пытаясь понять, успеет ли защититься, Фиа опустила глаза. На дорожках, выложенных камнем – ни соринки. Тут живут. О, Господи.
Не поворачивая головы, она медленно произнесла:
- У меня нет оружия. Я пришла набрать воды. Простите. Я не буду поворачиваться и уйду сейчас же.
В ответ послышался очень молодой, слегка глуховатый голос:
- Я не собирался пугать Вас, извините. Чувствуйте себя, как дома, прошу Вас.
Фиа аккуратно глянула через плечо. На галерейке в центральной части дома, спустив ноги на землю, сидел молодой парень и внимательно смотрел на нее. Да уж, «во флигелях никто не живет»! А в самом доме?
Рискнув повернуться, Фиа абсолютно честно заявила:
- Еще раз простите, я думала, тут никого нет.
- Мне тоже иногда так кажется, - он улыбнулся в ответ.
- Двор выглядит так необжито…
- Да нет, хозяин очень тщательно следит тут за всем, - слегка удивленно ответил молодой человек.
- Я думала, Вы – хозяин… Меня зовут Хуа, - она выбрала это имя еще до начала путешествия: «Хуа» значит «цветок», также как и часть ее полного имени, Фиоренца.
- Нет, я просто гощу здесь. Меня зовут, - он едва заметно помедлил, - Чонг.
- Могу я набрать воды?
- Да, конечно.
Некоторое время он молча наблюдал, как она достает из котомки и налаживает складное ведерко. Когда Фиа принялась наполнять ведро водой, он, видимо, решился:
- Прошу Вас, извините мою невежливость… Могу я спросить Вас…
Разговор с трактирщиком повторился почти дословно. Но в историю насчет северного побережья парень, видимо, совсем не поверил. Наверно, он лучше других знает, в какой части страны что делается, вот досада!
Фиа поставила ведро на землю и выпрямилась. Молодой человек казался довольно приятным… чего же, чего она так могла испугаться? Будто на змею наступила…Он понял, что насчет оружия она соврала.
- Вы, наверно, хорошо знаете город, посоветуйте, пожалуйста, где тут можно устроиться?
- Можете жить здесь, если хотите. Я живу в южной части дома, другие не заняты, Вас там никто не побеспокоит. А хозяину я ничего не скажу.
Поблагодарив, Фиа решила, что от добра добра не ищут, и поселилась в одной из комнат флигеля, что был поближе к реке. В город она выходила только ранним утром – купить что-нибудь съестное у нового знакомца, хозяина харчевни, где в первый день лакомилась лапшой. Почти сразу тот, по своему обыкновению дружески улыбаясь, предложил ей приходить за любыми покупками к нему. Фиа и заходила - поболтать и запастись чаем, зеленью и другой снедью, а также попросила заказать еще одно платье и кое-какую легкую одежду, чтобы спать.
В северном флигеле не было мебели, только толстые циновки, на которые вполне можно было постелить спальный мешок, да место для очага, где она поставила свою крошечную жаровню.
Жизнь вошла в более-менее обыденное русло. С молодым соседом она встречалась редко: иногда, когда приходила за водой, здоровалась, иногда его и не было видно. Так прошло восемь дней.
Однажды, придя к колодцу, Фиа заметила, что Чонг сидит на галерее, прислонившись к столбу. Лицо у него было бледное и обеспокоенное.
- Что с Вами, Вы болеете?
- Да, немножко… Мои друзья уехали и не подают вестей о себе, - он вздохнул и посмотрел поверх крыши – туда, где качались кудрявые вершины деревьев.
- Госпожа Хуа, Вы, вероятно, давно живете на свете, скажите, есть способ получить от них весточку?
- У лисиц, боюсь, так же как и у людей: не всегда видишься с тем, по кому так скучаешь. Я бы, скажем, очень хотела …увидеть отца, - Фиа решила удержаться от замечания, что на вид ей восемнадцать, а парень выглядит не намного старше.
И в который раз поймала на себе внимательный взгляд очень темных глаз собеседника. Даже редких встреч и приветствий было достаточно, чтобы понять: спокойный, улыбчивый сосед догадался, что она говорит неправду.
Движения, отточенные длительной тренировкой, грим, страшно трудоемкий в своей простоте, спасли ей жизнь только в первые мгновения их знакомства. А дальше вступило в действие любопытство – или что-то еще: возможно, он играет с ней, как кот с мышью. Она говорит как чужак, а движется, как местная девушка. Возможно, ему лишь хочется поболтать с кем-нибудь: за восемь дней кроме пожилой служанки, приносившей еду, Фиа не заметила посетителей. Только надежда на то, что молодой человек, быть может, слаб из-за болезни и остро переживает одиночество, а, значит, не причинит вреда странной гостье, заставили ее заснуть в ту первую ночь, и – во все последующие. «Иногда и мне кажется: здесь никто не живет…»
Теперь она знала: тот, о котором говорил господин Теи, найден. Все оказалось легче, чем она думала, проще, чем во время других заданий, хотя для того, чтобы оказаться в нужном месте, пришлось переломить волю не только пространства, но и времени. Господин Теи умел продумать обучение таким образом, чтобы ей приходилось напрячь все силы, добиваясь цели. Но здесь не надо будет делать ничего: лишь прожить сколько-то под одной крышей с человеком, который знает, что она лжет. Знает, что она носит оружие и никогда не была ни на северном побережье, ни в Китае. А что известно ей? Такого ужаса, как в первый день, она не испытывала, даже встречаясь с реальными противниками. Однако там главное было – уловить ход мысли или чувств потенциального преступника, и в нужный момент отразить угрозу, оглушая мысленным ударом. Между тем, у этого человека нет никакого преступного ума: он лишь опытный боец, абсолютно непредсказуем. А Фиа пускала в ход свое оружие, кинжал, подаренный отцом, лишь однажды. И предпочла бы навсегда забыть об этом…
Что ж, теперь очевидно: сосед болеет. К ней он отнесся хорошо, кто знает, не пришла ли пора сделать что-то в ответ?
- Простите, господин Чонг, я все молчу… Мне подумалось: Вы нездоровы, а у меня есть хорошее снадобье. Когда Ваши друзья вернутся, обрадуются, что Вам лучше.
Это, конечно, большой риск: даже обычная вода, переместившись во времени, приобретает странные свойства, но препарат господина Теи лишь поднимает иммунитет и вряд ли навредит.
Чонг, немного поразмыслив, улыбнулся:
- Такой редкостный случай нельзя упустить, это ведь настоящее лисье волшебство. Нет, я не буду отказываться.
Фиа сходила к себе за бутылочкой. Волшебство, это правильно: врач на 500 лет старше пациента, а лекарство – моложе на 300. Во что бы налить? Ага, вот индийские стаканчики из металла: легкие, простые по форме. Ему должно понравиться.
Вернувшись, она, расставив принесенное прямо на полу галерейки, сказала:
- И я с Вами за компанию, эту настойку можно принимать и для профилактики. Знакомство – такой хороший повод…
Чонг кивнул, они обменялись приветственным «до дна!» и выпили.
Будучи итальянкой и родившись в 14 веке, Фиоренца ничего плохого в ядах не видела. Напротив, было время, когда ей казалось, что есть проблемы, которые можно решить только так. Никто не знает, что она здесь, и если молодой человек умрет, хозяева подумают: беднягу доконал недуг – и только. Она спокойно наблюдала за происходящим.
Глаза Чонга расширились, он покрепче оперся спиной о столб галерейки и глянул на нее, но тут же качнул головой, словно пытаясь избавиться от наваждения.
- Подлинный даосский рецепт, - улыбнулась Фиа.
Молодой человек фыркнул, потом расхохотался так искренне, что она присоединилась с большим облегчением.
- Боюсь, я не настолько опытен в этом искусстве, чтобы оценить полностью.
- Ничего, ежели с недельку попринимать – научитесь.
Крепковато для нее. Что, ради всех святых, господин Теи добавляет в свою настойку? Ей нечего бояться: Чонг – славный парень, как мило, что они сидят вот так запросто… И еще лучше будет, если лишайниковое снадобье не навредит ему. И ей.
Она пригляделась: дышать ему стало явно легче, если к вечеру на скулах не проступит обычный горячечный румянец – кто знает, может, от лекарства есть польза…
Молодой человек слегка наклонился в ее сторону, почти черные глаза блеснули:
- Почему оно Вам так неприятно? Могу я посмотреть? Ведь оно сейчас при Вас?
Фиа разом вернулась к действительности. Было, конечно, глупо надеяться, что он не заметит. Да, она не любит свой кинжал, но это – подарок отца, почти единственное, что у нее есть. Она бережно вынула оружие из складок одежды. Что ж, и на такой случай можно запастись подходящей историей.
- Вот. Это старинная работа, в то время заморские торговцы плавали повсюду… Не знаю, как он достался отцу. Теперь он – мой.
Чонг уважительно поглядел на клинок, и, дождавшись кивка Фиа – приглашения, бережно взял его, обернув руки краями рукавов.
- Он красив и мастерски выкован. Благодарю Вас, это очень волнующе – держать в руках такое оружие.
- Каждый раз, когда я беру его, воспоминания говорят мне: есть вещи, которые лучше не пускать в ход!
Она сама не знала, как вырвались эти слова. Молодой человек глянул в ее изменившееся лицо и отвернулся. Казалось, чутье бойца подсказало ему, что клинок использовался не в бою.
Ни в бою, ни даже против живого человека…К такому не подготовишься тренировкой. Маленький огонек возникшей между ними взаимной симпатии словно заколебался, треща на ветру.
- Как бы то ни было, теперь он всегда защищает Вас, госпожа Хуа. Думаю, это дает Вам право уважать его, - негромко сказал Чонг, вернув кинжал.
На секунду здешнее солнце непривычно мягко осветило ножны, и на сердце Фиа шевельнулось странное чувство грусти и облегчения.
- Спасибо, - совсем тихо ответила она. Возможно, они расстаются сегодня почти друзьями.
Через два дня погода изменилась: приятные дни с легким ветром сменились проливным дождем. Все новые и новые тучи разбивались о склоны недалеких предгорий, струи воды неистово хлестали по кровле. Лишенная полюбившихся прогулок к запруде, которую она считала вполне романтическим уголком, Фиа уныло сидела дома и с тоской вспоминала, что на свете есть приятные вещи вроде горячего кофе, книг и музыки. А здесь приходилось довольствоваться чаем, дабы незнакомый аромат не вызвал подозрений, книги и записи не поместились бы в походную котомку, и единственным развлечением для нее было напевать мелодии – без слов, чтобы не привлекать внимания. Подумав, Фиа решила отправиться в гости: наверняка сосед тоже скучает. К тому же, все чаще по ночам, несмотря на разделявший их двор, она слышала сухой кашель, а в такую погоду сляжет и здоровый. Настойки господина Теи еще предостаточно, кажется, вреда от нее действительно нет. Можно чуть принарядиться и, разумеется, оставить дома кинжал. Все равно для защиты он почти бесполезен! К тому же последняя беседа заставила ее всерьез призадуматься. Чонг – незаурядный человек, что ж, значит, общение с ним – даже на птичьем языке, доступном ей, будет интересным.
Фиа задвинула легкую дверь и пошла по западной галерейке, мысленно радуясь, что хозяевам пришло в голову объединить флигель с главным домом, и ей не придется мокнуть. Кое-где все же потоки ливня образовали лужи на дощатом полу, и Фиа шла, глядя под ноги, но когда она подняла глаза, увидела, что сосед уже ждет ее на пороге.
- Как же Вы тихо ходите, госпожа Хуа! - улыбаясь, сказал он.
- Но ведь дождь шумит так сильно, шагов не может быть слышно, - поразилась она.
- Я и говорю: вы очень тихо ходите. Прошу Вас, добро пожаловать.
Но Фиа успела уловить тень беспокойства в голосе Чонга и быстро сказала:
- О, спасибо! Но я пришла звать вас к себе!
- Тогда – минутку! – он вернулся в комнату и вышел – с оружием за поясом. Фиа сочла нужным откомментировать это восхищенным взглядом, молодой человек привычным жестом положил маленькую жилистую руку на эфес, но от нее не укрылось выражение почти детской гордости, промелькнувшее на худом лице, и, повернувшись, она пошла обратно: хотя и не оборачиваясь, но совершенно без страха и тихонько улыбаясь сама себе лукавой улыбкой.
Дома Фиа принялась потчевать гостя чаем, весело наблюдая, как тот украдкой удивленно изучает взглядом крошечную жаровню в углублении для очага, чашки и чайник, расставленные на маленьком полотенце, гребень и зеркало, лежащие на спальном мешке, крытом черным шелком. Ей показалось, что любая странность будет теперь на руку, даже если Чонг не верит в побасенку про оборотня. Сочувствие привело к ней сильного союзника, а интерес удержит его подольше. И она непринужденно принялась спрашивать его мнения насчет того, долго ли простоит дождливая погода. Чонг предположил, что до конца лета, на что Фиа заметила: «Наверно, это неплохо. Значит, в горных лесах пожаров не будет», и беседа потекла своим чередом.
Но, как ни старалась Фиа отвлечься, вид сабли и длинного кинжала, которые Чонг аккуратно положил рядом, все же напомнил ей о братьях. Невольно сравнив их - и гостя, она с горечью подумала, что хотя тот определенно настоящий воин, в его обществе ей, кажется, куда проще и безопаснее. К тому же, в нем не было ни капли заносчивой наглости. Чванства, которое может с легкостью пойти на любую жестокость. Она отогнала прочь воспоминания и потянулась за котомкой – взять бутылочку со снадобьем. Налив, бережно протянула стаканчик, на котором заиграли отблески ровного бездымного пламени жаровни, Чонгу.
Шум дождя и мягкое тепло, подаренное жаровней и питьем, расположили обоих к молчанию. Будто желая почувствовать сполна минуты затишья перед неведомой бурей, они не произносили ни слова, глядя на огонь. Фиа затаила дыхание, боясь спугнуть это мирное ощущение, она уже твердо решила не расспрашивать гостя ни о друзьях, ни о здоровье. Самой ей казалось, что Чонг и так догадался обо всем, что с ней было.
Сильный порыв ветра словно толкнулся в стену, встревожно засвистел в листве деревьев, окружавших дом. Молодой человек, очнувшись от раздумий, поднял глаза на Фиа:
- Здесь время летит незаметно, думаю, мне пора возвращаться! Спасибо за гостеприимство.
- Хорошо, что навестили. Приходите, когда угодно!
Она встала проводить гостя и, когда тот вышел, еще смотрела сколько-то ему вслед, не задвигая створку двери до конца. Да, для него это было целое путешествие! Визит в другой мир. Для нее – повод убедиться в условности всех расстояний.
@темы: Соджи Окита, кросскультурная коммуникация, Окита Содзи, писанина, Инцидент у излучины реки
-
-
28.03.2010 в 00:39Давай, продолжай! Хотя было бы неплохо еще какое-то начало прописать, хоть пролог, иначе получается с головой сразу на глубину, не разобравшись, кто кому Вася и где дело происходит. Не скажу, что это совсем плохо, можно и так читателя окунать. В общем, продолжай, там видно будет. Можно это и по ходу раскрывать, так даже интереснее.
-
-
28.03.2010 в 14:08получается с головой сразу на глубину, на то и расчитывала
-
-
10.06.2010 в 16:18Есть один момент, который зацепил и не понравился
-
-
11.06.2010 в 14:05А почему она считает его союзником? А что еще делать? Других нету! Она там всех боится до полусмерти. Боится, что прибьют, не задумываясь. А этот уже один раз пощадил. А во второй - понял, что что-то не так, но нашёл что-то позитивное в ее странных отношениях с фамильным ножичком и сказал ей об этом. Реально мудрую вещь. А мудрый человек не станет без ума катаной махать.
Кстати, теперь я понимаю, что расскажи она прямо, что кинжалом была отрезана голова мертвеца, т.к. не было возможности унести и похоронить всё тело - он бы понял правильно Это вполне японский прием. Но для нее это очень гадостное воспоминание ко всему прочему, поэтому по ее лицу Чонг мог подумать что угодно. Например, то, что она кого-то прирезала изподтишка. Но всё равно отнесся объективно. Хороший человек.
-
-
12.06.2010 в 20:32-
-
12.06.2010 в 20:33-
-
13.06.2010 в 02:16Донна Анна (Ллиотар) Ты меня всегда очень хорошо направляешь по части логики ихней!
-
-
13.06.2010 в 02:32Ша. Окита, если речь о нем, вроде как имел представление о классической (китайской) литературе - делаю вывод из того, что он писал канонические стихи. Значит, чтение иероглифов уж должен был знать. Где-то мы это обсуждали около замкомовских стихов, не помню где.
По поводу чего тебе хелп?
-
-
13.06.2010 в 02:43-
-
13.06.2010 в 17:19По ощущению. Не понравилось, не то, не он, не могу поверить. Ну как объяснить логически, когда первое ощущение - "бррр"? Потому что это дурацкое китайское имя. Не обращайте внимания.
-
-
13.06.2010 в 17:35-
-
13.06.2010 в 17:43-
-
13.06.2010 в 17:50-
-
13.06.2010 в 17:58-
-
13.06.2010 в 18:04-
-
13.06.2010 в 18:20-
-
13.06.2010 в 19:34-Мог и не своим, но каким-нибудь более... подходящим. Впрочем, это только мои ассоциации.
а может, когда выправишь окончательно текст - заменишь имя на настоящее?
-Может, и правда? Ну, мяу...
Почему-то мало у кого из фикописателей возникает желание написать ему что-то хорошее...
-Это да, увы.
Вот у меня после них и возникло!
-Я вас понимаю. У меня "после них" возникла госпожа Фаненквэ, которая очень любила лорда Маэдроса, но не хотела за него замуж, зато спала с ним, ела из его миски, играла его носками и приносила ему котят. Потому что была кошка.
-
-
14.06.2010 в 04:16Хильдико_Вильнюс госпожа Фаненквэ, которая очень любила лорда Маэдроса, но не хотела за него замуж, зато спала с ним, ела из его миски, играла его носками и приносила ему котят. Потому что была кошка.
Ой, это прелестно!!!
-
-
14.06.2010 в 14:08Хильдико_Вильнюс У меня "после них" возникла госпожа Фаненквэ, И уже очень хочется почитать! Мяу? Ну очень...
Донна Анна (Ллиотар) это хулиганство очень в духе нашего мальчика и вообще очень в духе японцев. Ай! Мяяя... Кхм. *делает серьезное лицо* Ну да! Это оно. Есть хорошая английская поговорка: "На дурацкий вопрос отвечают в том же духе"
Он в литературе понимал толк, раз такие стихи писал. Вот за это спасибо: мне тоже кажется, что знал. Не одни тренировки же всё время отнимали. А для меня так: прочел книгу, которую кто-то читал лет сто назад - пообщался с тем человеком. Кто знает, может, и не только насчет книги.
Ох, дошло!
-
-
14.06.2010 в 14:22Ох, дошло!
Увы, нет
Подозреваем, кстати, что стихосложению мальчика Яманами научил, ещё в шиэйканские времена. Они ведь довольно близки были.
-
-
14.06.2010 в 14:23-
-
14.06.2010 в 14:42Донна Анна (Ллиотар) Главное, чтоб я эту ветку нашла
На каком-то сайте видела фото образцов почерка Соджи. Интересно, настоящие? И что было написано?
-
-
14.06.2010 в 14:49-
-
14.06.2010 в 14:51На каком-то сайте видела фото образцов почерка Соджи. Интересно, настоящие? И что было написано?
Настоящие. А что было написано - так сохранилось несколько писем, его рукой написанных. У Лили, например, про одно упоминалось.
Донна Анна (Ллиотар)
наш мальчик писал скорее размашисто, от души, нежели изящно
Но разборчиво, в отличие от некоторых
-
-
14.06.2010 в 14:55-
-
14.06.2010 в 16:02bakumatsushinsen.narod2.ru/biografii/okita_sodz...
писал скорее размашисто, от души, нежели изящно Зато бошки сносил изящно
Хэлле сохранилось несколько писем, его рукой написанных. Рада, что настоящие. Повешу на комп себе. И пока никто текст роликов не переводил, похоже?
Но разборчиво, в отличие от некоторых О даааа... Ну, если речь о Тоши, так он у нас известный авангардист.
-
-
14.06.2010 в 16:48